Враг семьи - Страница 24

— Я… я не привыкла вешаться на парней! — выпалила она, сознавая, что говорит чтото неправильное.

— Но ты могла хотя бы… — начал Алан, но Мелани не дала ему договорить.

— Ладно, что там вспоминать, — небрежно бросила она, желая уйти от скользкой темы. — Расскажи лучше, что вы сегодня делали? Где Колин?

— Разве ты не знаешь? Ему пришлось срочно уехать сегодня в город. Его вызвал мистер Саундфест.

— Но сегодня же воскресенье, — изумилась Мелани. — Папа никогда…

Не стал бы вытаскивать Колина из дома в выходной, чуть было не добавила она. Ведь мама придет в ярость. Колин так редко приезжает к нам…

— Я точно не знаю, в чем дело, но, помоему, у них какието неприятности, — нахмурился Алан.

В голове Мелани звякнул тревожный колокольчик. Отец на днях говорил о проблемах на работе. Неужели он до сих пор с ними не разобрался? Эх, надо было получше расспросить его…

— А почему ты остался? — спросила Мелани, слишком поздно спохватываясь, что ведет себя просто невежливо. — Ой, я не имела в виду…

Алан натянуто рассмеялся.

— Я вовсе не желал злоупотреблять твоим гостеприимством, Мелани. Миссис Саундфест настояла на том, чтобы я остался, раз уж я собирался все выходные провести у вас. Она сказала, что ты с удовольствием составишь мне компанию вместо Колина. Но я вижу, что она ошиблась.

Мелани не знала, куда ей деваться от смущения.

— Если ты не хочешь меня видеть, я немедленно уеду, — продолжал Алан с улыбкой.

— Нет, что ты! — воскликнула Мелани. — Я совсем не это имела в виду…

Она замолчала, чувствуя себя полной дурой. Но Алан великодушно пришел ей на помощь.

— Я все понимаю. Я просто пошутил. Как насчет того, чтобы немного поплавать в бассейне? Или… — тут Алан перевел взгляд на яблоко в руках Мелани. — Ты предпочитаешь вначале подкрепиться после бессонной ночи?

Мелани поспешно кинула яблоко на стол, словно обнаружила там червяка.

— Я совершенно не хочу есть, — пробормотала она.

— Вот и отлично. — Алан просиял. — Тогда встречаемся через пятнадцать минут возле бассейна, хорошо?

Мелани кивнула и заторопилась к себе, чтобы взять купальник. Мысль о том, что Алан Бэкуорт находит ее общество приятным, льстила ее самолюбию. Несмотря на то, что ее сердце занято другим мужчиной, она с превеликим удовольствием поплещется с Аланом в бассейне.

Тем более, с горечью припомнила она, что Феликс просто исчез после ночи любви, оставив ей лишь оскорбительную записку.

8

Кэтрин Саундфест стояла в картинной галерее особняка и, чуть раздвинув тяжелые шторы, наблюдала за Мелани и Аланом, которые как маленькие дети плескались в бассейне. Красивое лицо Кэтрин выглядело непривычно изможденным и старым. В два часа ночи ее разбудил звонок мужа, и с тех пор она уже не сомкнула глаз. Нужно было дождаться Колина, чтобы передать ему слова отца… Но и потом, когда сын уехал, Кэтрин не могла уснуть и все мерила шагами свою огромную бледнолиловую спальню.

То, что сказал Дуглас, не укладывалось в голове! Кэтрин хорошо знала мужа и знала, что он никогда не бьет тревогу по пустякам. Там, где можно было промолчать, Дуглас Саундфест молчал и не беспокоил родных. Поэтому ночной разговор представлялся Кэтрин в особенно мрачном свете.

— Похоже на то, что последние неприятности — не простое совпадение, — сказал Дуглас по телефону. — Боюсь, что ктото целенаправленно, давно и весьма успешно под меня копает.

— Что ты имеешь в виду? — воскликнула Кэтрин.

— Мы на грани разорения, Кэти. И спасти нас может только чудо.

Новая волна мучительного, липкого страха накатила на Кэтрин, и она на секунду закрыла глаза. Разорение! Кошмарное слово для девушки, которая выросла в состоятельной семье и ни в чем не знала отказа до тех пор, пока ее отец не увлекся сомнительными спекуляциями и не был объявлен банкротом.

Юная Кэтрин Гилберт была красива и тщеславна. Ее гордость невероятно страдала оттого, что молодые люди, которые раньше осаждали ее дом и клялись в любви, теперь едва здоровались на улице. Подруги лицемерно выражали сочувствие и приезжали на дорогих машинах посмотреть на крохотный домишко в бедном квартале, арендованный Гилбертами на три месяца — на большее не хватило денег.

Кэтрин пришлось искать работу, но кому была нужна прелестная белоручка из высшего света, не умеющая ничего, за что стоило бы платить деньги? Для продавщицы она была слишком высокомерна, для няни — невнимательна, для гида — невежественна.

К тому же необычайная красота девушки, привлекавшая в свое время в дом Гилбертов всю золотую молодежь города, теперь пользовалась не меньшей популярностью. Но, увы, в других кругах. С Кэтрин заговаривали на улице плохо одетые развязные молодые люди, от которых разило потом и спиртным и сомнительного вида мужчины с кричащими галстуками. Ей предлагали стать содержанкой и участвовать в подозрительных постановках, работать в варьете, где в конце представления девушки скидывают с себя всю одежду, и разносить напитки в клубах для мужчин.

За пару месяцев такой жизни Кэтрин, не догадываясь о том, что ее красота и гордый вид попросту отпугивают приличных мужчин, прониклась твердым убеждением, что среди людей с годовым доходом менее ста тысяч долларов нет ни одного порядочного человека. Изза этого она еще сильнее возненавидела нищету, их домик с картонными стенами, весь пропахший запахом еды, подгоревший омлет, который ей лично приходилось готовить по утрам, бесшабашное хвастовство отца, уверявшего, что не сегодня — завтра они вернут себе былое положение и все, кто отвернулся от них в минуту беды, горько пожалеют об этом.